Этот Москвич пережил страну! Тест любимой машины

Самое удивительное, что, несмотря на возраст и невеликий по мощности мотор, за рулем Москвича не испытываешь ощущения медлительности или тяжеловесности. Конечно, по современным меркам 50 л.с. на такую машину — не разговор. На 1 л.с. двигателя Москвича приходится 26,6 кг полной массы. Аналогичный по объему двигатель современного Соляриса выдает 100 л.с. То есть каждая сила «везет» всего 15,6 кг. Тем не менее, тихоходом Москвич не воспринимается. Может, дело в его обаянии?

Это потом мы стали измерять жизненный цикл советских автомобилей десятилетиями. А в 1950–1960‑х годах в стране шла совсем другая жизнь. С появления «оттепельного» Москвича‑402 (в феврале 1956 года) прошло всего восемь лет, а с конвейера МЗМА стал сходить Москвич‑408 — автомобиль с абсолютно новым и очень современным кузовом. Правда, Московский завод малолитражных автомобилей (МЗМА, с 1968‑го — АЗЛК), начиная с 402‑го Москвича, всегда шел эволюционным путем: там постоянно, но постепенно модернизировали модели.

Скажем, верхнеклапанный двигатель объемом 1,4 л и 4-ступенчатая коробка передач, модернизированная передняя подвеска появились уже на Москвиче‑407. Передние тормоза с двумя цилиндрами — по одному на каждую колодку — и некоторые новые декоративные элементы, перекочевавшие на Москвич‑408, были уже на 403‑м.

Но внешность новинки произвела на современников огромное впечатление. Причем не только на граждан СССР. Москвич‑408 по дизайну не проигрывал зарубежным аналогам. Это, кстати, было заметно на старте ралли-марафона Лондон-Сидней 1968 года, где Москвичи в ряду иномарок выглядели свежо и достойно. Правда, в том ралли стартовали уже Москвичи‑412, но кузов‑то у этой модели с «восьмым» был одинаковым. Неудивительно, что несколько лет Москвичей продавали в СССР меньше, чем за границей!

В 1967 году, когда появился на свет вишневый Москвич, с которым я сегодня свел знакомство, из 90 с лишним тысяч выпущенных на МЗМА автомобилей больше половины — свыше 46 тысяч — экспортировали. В основном, Москвичи шли в Скандинавию, Финляндию и Великобританию. Справедливости ради стоит добавить, что стоили они там меньше аналогов — на уровне моделей классом ниже. В Финляндии Москвич‑408 был доступнее самого дешевого Фольксвагена Жук с мотором 1,2 л. Зато в социалистических странах наши Москвичи в те годы считались престижными. Конечно, из тех машин, что вообще были доступны гражданам соцлагеря.

В расчете на экспорт Москвич‑408 фактически стал первым советским автомобилем, который тщательно прорабатывали с точки зрения пассивной безопасности. Его впервые испытали на Дмитровском полигоне краш-тестом. А французская организация UTAC даже сертифицировала для «четыреста восьмого» ремни безопасности.

Москвич‑408 — первый советский автомобиль, на котором и сейчас можно ездить без особого напряжения. Волга ГАЗ‑21 — современный фетиш многих любителей советского ретро, при всем к ней уважении, куда более громоздкая, тяжеловесная, более сложная в управлении. Да и по обзорности Москвичу проигрывает — при его громадной площади остекления, даже без наружных зеркал (так и было положено в 1967‑м!) нет ощущения управления танком.

Правда, 50‑сильный моторчик требует частного переключения передач (первая ступень вообще очень короткая, рассчитанная на езду «шагом»), а для этого нужны определенные навыки. Даже на этом, прекрасно отреставрированном автомобиле. Впрочем, привыкаешь к элегантному подрулевому рычажку быстро — особенно если это далеко не первый Москвич, с которым имел дело в жизни. Как и на более поздних заднеприводных Москвичах, особое искусство — включить заднюю. На 408‑м подрулевой рычаг надо до отказа отодвинуть от себя и поднять вверх. Сделать это не тяжело, но нужного эффекта с первого раза добиваешься не всегда.

Барабанные тормоза без усилителя — тоже не самая сильная сторона Москвича, но 50‑сильной машине, если не мучить ее и себя гонками, их хватает. А этот автомобиль еще и не ведет в сторону при интенсивном торможении, как многие иные Москвичи с барабанами спереди. Руками сделана! И передние цилиндры не подтекают — что с ними происходило чаще, чем хотелось бы.

Подвеска ведет себя по отношению к мелким неровностям стойко и уверенно. В салоне не великий по ширине, но удобный передний диванчик. Так что ездить и сегодня можно без сложностей. Правда, именно ездить. На холостых оборотах и малых скоростях, да в жару двигатель начинает греться больше, чем хотелось бы.

А если взглянуть на него глазами автолюбителей 1960‑х, то он — элегантный, комфортный, да просто очень хороший автомобиль! Поэтому гордость героя комедии Леонида Гайдая «Бриллиантовая рука», вышедшей в 1968 году, — «шефа», купившего на нетрудовые доходы Москвич — и зависть к счастливчику его коллег, понятна и реалистична. Киношный «четыреста восьмой» был точно такого же цвета, но с четырьмя фарами — экспортный вариант. Впрочем, туда шли и такие двухфарные машины.

Москвич‑408 — типичный представитель своего времени, характерный герой эпохи строительства гигантских электростанций и многокилометровых высоковольтных линий, режущих тайгу, невиданного прежде жилищного строительства. Пятиэтажки-хрущевки, конечно — не хоромы. Как и Москвич — не седан бизнес-класса. Но во многих советских семьях появилось первое поколение детей, никогда не живших в коммуналках. В 1967 году, когда родился этот вишневый «четыреста восьмой», ввели пятидневную рабочую неделю и впервые в СССР запустили цветное телевещание. Первой передачей в цвете стала трансляция парада с Красной площади 7 ноября. Правда, цветные телевизоры были большей редкостью, чем даже личные автомобили.

Москвич‑408 во многих отношениях стал эпохальной для завода моделью. Например, это первый автомобиль МЗМА, производство которого наладили на других заводах. Не только в Ижевске, но в 1966 году и в Болгарии — в Ловече. Новый элегантный кузов «четыреста восьмого» послужил основной для следующей модели, тоже по своему революционной — Москвича‑412 с двигателем в полтора раза более мощным. Модель 408 делали параллельно с 412, и некоторые даже ценили именно её 50‑сильный мотор, не требующий более дорогого высокооктанового 93‑го бензина.

Но с 408‑м, получается, связаны и менее славные события. Эволюция Москвичей с начала 1970‑х пошла совсем вялыми темпами, а до революции — появления Москвича‑2141 — оставалось ещё полтора десятилетия. Основа кузова, подвески 408‑го, уже явно не соответствующие времени, на ижевских машинах дожили и вовсе до 1998 года, когда 412‑й Москвич давно перестал быть знаком советского автомобильного прогресса, а стал символом архаики и объектом насмешек.

Но все это было потом. А в середине 1960‑х ни те, кто покупал такой автомобиль, ни те, кто его создавал, не могли заглянуть в будущее. Поэтому мы еще на несколько минут, пока за машиной не закроются ворота гаража, задержимся в том времени. В конце концов, за это мы и любим старые машины.

Редакция благодарит Илью Жукова за предоставленный автомобиль.

Источник